Ушедшее — живущее - Борис Степанович Рябинин
Тяжелые утраты понесла Свердловская писательская организация. Вдали от родного Урала пал смертью храбрых молодой многообещающий поэт, геолог по образованию, Владислав Занадворов. Погиб Иван Панов, автор романа «Урман». С начала Великой Отечественной войны он жил в Верх-Нейвинске, работал на заводе, на фронт ушел осенью 1942 года. Остался незаконченным его второй роман «В песцовой пустыне». Умер уехавший на фронт с агитационным поездом Александр Савчук. Не стало писателя-минчанина Феодосия Шинклера. Скромный, милый товарищ, с какой-то легкой грустью, затаившейся в глубине черных глаз, — таким он остался в памяти. За недолгий срок жизни на Урале Ф. Шинклер успел написать книгу «На пульсе жизни» — о работе телеграфистов в дни войны. В прошлом сам телеграфист, Шинклер знал эту жизнь, поступил работать на свердловский Центральный телеграф. Книжка была выпущена Профиздатом в серии «Бойцы трудового фронта» в 1942 году. Однажды Шинклер пришел в Союз в пилотке, в летней форме советского солдата: призван… А вскоре пришла весть: пал под Сталинградом. Сын, узнав о гибели отца, ушел добровольцем на фронт и тоже не вернулся.
В эвакуации в Свердловске окончил свой жизненный путь поэт, не имевший, быть может, громкого имени, но перед памятью которого должен склонить голову каждый: Аркадий Яковлевич Коц.
В конце прошлого столетия парижский рабочий Эжен Потье написал бессмертные слова «Интернационала». Впервые гимн прозвучал в 1888 году на рабочем празднике в Аилле. Музыку сочинил композитор П. Дегейтор.
В 1902 году, в Женеве, в журнале «Жизнь», появился русский текст гимна. Перевел его Аркадий Коц, донбасский шахтер, вынужденный за революционные убеждения нелегально эмигрировать из России в Париж. Там окончил горный институт. Долгое время жил в Бельгии.
Необычайной была жизнь этого человека. Сын одесского грузчика, он рано познал нужду и угнетение. Зачитывался статьями Ленина в «Искре», за границей посещал собрания русских эмигрантских и французских революционных организаций, заслушивался речами лучших ораторов того времени — Жореса, Геда, Лафарга, участвовал в демонстрациях…
Первая книжка вернувшегося из эмиграции поэта-самоучки, вышедшая в 1906 году, по требованию прокурора судебной палаты была уничтожена; осталось три экземпляра — ныне один в Музее Ленина, другой в Ленинской библиотеке.
Испробованы десятки профессий. В послереволюционные годы он работает в горнорудной промышленности.
Со временем Аркадий Коц стал профессиональным поэтом. Им переведены стихи поэтов Парижской коммуны, написано много своих стихов, но главным достижением и гордостью его жизни остался «Интернационал» — гимн, поистине не имеющий границ, слова которого наизусть знает каждый трудящийся.
«Коц сумел перевести сердце слов, их внутреннюю силу, их революционную динамику», — отмечала Мариэтта Шагинян в статье, опубликованной в «Уральском рабочем» 10 февраля 1943 года.
Ныне «Интернационал» — гимн Коммунистической партии Советского Союза и коммунистов всех стран.
Не всякому поэту суждено такое…
На стихи Коца «Майская песнь» и «Девятое января» композитор Дмитрий Шостакович написал музыку для хора.
А. Я. Коц не складывал своего оружия и в Свердловске. Активно сотрудничал в заводских многотиражках, печатался в альманахе «Уральский современник» и других уральских изданиях.
Жил он в большом старом доме по улице Малышева, 21. По соседству, в доме № 46, находился эвакуированный завод, при нем — многотиражка. Коц свел с ней дружбу, приносил стихи, написанные на конкретном материале, о живых, действующих людях; так была написана «Поэма о тысячниках». Два сына Коца находились на фронте, один отдал жизнь за Родину. Аркадий Яковлевич крайне редко говорил об этом, не искал слов сочувствия, но очень тяжело переживал утрату.
За сравнительно недолгий срок в «Уральском рабочем» публикуются его стихотворения «Париж», «Тулонский взрыв» (о потоплении французскими матросами-патриотами своего флота, чтоб тот не попал в руки Гитлера), «Тебе, Урал!», «Уральская песня», «Песня о первой фронтовой» (о первой фронтовой бригаде, созданной на Уралмаше рабочим Михаилом Поповым и его товарищами), «Город-герой» (о победе под Сталинградом) и другие.
Хорошо помню: на собрании, где решали вопрос об участии писателей в субботнике — разборке и сортировке овощей, говорили — сперва Бажов, его горячо поддержала Шагинян, затем поднялся Коц — седой, аккуратный — и произнес экспромт:
Друзья, потрудимся немножко!
Сегодня цель у нас одна:
Нам не поэма о картошке…
Сама картошка нам нужна!
Это было в октябре 1942 года.
Коцу тогда было уже семьдесят лет.
А двумя месяцами позднее он пишет стихотворение
ГОРОД-ГЕРОЙ
Кипит уральская страда:
Летят, как стрелы, поезда
И мчатся вдаль, за горизонт,
Скорей на фронт, скорей на фронт!
Горя желанием одним,
Мы клятву выполнить спешим.
Не только день, не только час —
Секунды дороги для нас.
Фашистский зверь еще рычит,
Он не добит, он не зарыт.
Край Украины золотой —
Еще под вражеской пятой.
Еще ни Крым, ни Беларусь
Не раздавили эту гнусь.
И стадо бешеных зверей
Бесчестит наших дочерей.
Но есть Москва и Ленинград,
Но живы Ржев и Сталинград!
На помощь вам седой Урал
Всю мощь машинную собрал:
Гудят станки и провода,
И в домнах плавится руда,
Тяжелый молот бьет о сталь,
И танки к вам несутся вдаль.
Урал исполнит свой обет,
Напрягши мощный свой хребет!
18 дек. 1942 г.
Неизлечимая болезнь давно подтачивала силы и здоровье заслуженного стихотворца. Он знал, что обречен, но продолжал писать даже на смертном одре. Нельзя без волнения читать его последнее стихотворение, в котором с потрясающей силой выражены чувства человека, у изголовья которого стоит смерть, и настоящего большого советского патриота.
ДВА
Два земноводных существа
Впились мне в грудь и в горло… Два.
Грудная жаба, злейший враг,
И рак, злокачественный рак.
Они спешат наперебой,
Кричат и спорят меж собой,
Борясь за первенство, за честь —
Добычу первому унесть.
Глупцы. Кричу я им вослед:
В работе вашей смысла нет.
Ну, что б немного подождать?
Отсрочку жертве вашей дать?
На свете Гитлер есть, палач,
И смерть за ним несется вскачь.
Дождаться б радостного дня:
Пусть задохнется до меня.
А. Коц. В больнице
Из больницы он посылает последнее прости друзьям. Высокая светлая сила духа пронизывает письмо
